Очередное повышение тарифов на коммунальные услуги в Ставропольском крае вновь вызвало недовольство. Но в Изобильном это недовольство не осталось в социальных сетях или на кухнях — оно обрело форму разговора. Депутат Думы городского округа и координатор местного отделения ЛДПР Александр Земцев собрал за одним столом жителей многоквартирного дома и представителей управляющей компании. Разговор был неформальным, но жёстким: обсуждали платёжки, которые перестали быть фоновым раздражением и начали разрушать семейные бюджеты.

Тема не новая. Повышение коммунальных тарифов обсуждают каждый год — с одинаковыми объяснениями и одинаковым результатом. Управляющая компания говорила о росте затрат, инфляции, рыночной логике. Жители отвечали фактами: холодные батареи, ржавая вода, лестничные пролёты без света и уборки. Речь шла не о теориях — о жизни. И в этом разговоре, который легко мог превратиться в обмен упрёками, благодаря вмешательству депутата появилась структура: от эмоций перешли к документам, от жалоб — к требованиям отчётности.

«Сегодня люди платят за коммуналку больше, чем за еду. И за что? За мусор, который не вывозят вовремя. За отопление, которого нет. За воду, которой опасно умываться. Мы не против рынка. Но рынок не должен отнимать у человека право на нормальную жизнь», — отметил координатор Ставропольского краевого отделения ЛДПР Александр Люшин.

Для ЛДПР тема тарифов ЖКХ — не медийный повод, а точка, где начинается настоящая политика. На федеральном уровне партия настаивает на детализации всех коммунальных тарифов, запрете на их повышение без открытых слушаний, ответственности управляющих компаний за систематические нарушения. На местах — как в Изобильном — её представители идут к людям. Не с лозунгами, а с блокнотом и вопросами.

Батарея в детской комнате, счёт за воду, грязный подъезд — это не бытовые мелочи. Это ежедневные штрихи к портрету того, как чувствует себя человек в своей стране. И именно здесь становится ясно, кто действительно защищает, а кто ограничивается эфирами.

Эта встреча в Изобильном не принесла быстрых решений. Но она вернула жителям главное — ощущение, что их слышат. Что их слова записывают, а не отмахиваются. Что есть политическая сила, для которой «работа на земле» — не метафора. В эпоху, когда платёжка всё чаще становится поводом для отчаяния, это уже многое.